Эпоха ” Большой приватизации” в РУ началась с 1994 года. Ей предшествовала ” Малая приватизация” .которая началась с 1992 года. Малой ее назвали потому, что приватизировались мелкие торговые и другие организации. С “Большой приватизацией” началось разгосударствление предприятий основных отраслей промышленности РУ. Проведение этой приватизации потребовало создания РЦБ Узбекистана. Но и до “Малой приватизации” еще надо было дожить.
Перестройка. Не ко сну будет упомянута. МНТЦ “Прогноз”
Во второй половине 80-х, когда грянула перестройка, все начало перемешиваться в наших домах. С несколькими партнерами я организовал при ЦК ЛКСМ Узбекистана Молодежный Научно – технический Центр (МНТЦ) ” Прогноз” .Много лет до того мне пришлось руководить хозяйственными договорами с различными геофизическими организациями. Находить эти договора, заключать их, выполнять ” под ключ”. Сдавать заказчику, и снова все повторять с начала. Научная часть университета разрешала направлять в фонд оплаты труда не более 30% от суммы хозяйственного договора. А преподавателям получать не более 50% от оклада. Какие никакие, а деньги. А в расцвет Советской эпохи это было неплохо.
Работа на два фронта.
Можно было организовывать за счет хоздоговорных средств научные экспедиции, если заказчик был не против. А он, т. е. заказчик, как правило, был не против. Я старался находить заказчиков в тех регионах, где планировал проводить научные исследования. Если в Ферганской долине и Чаткало – Кураминском регионе, то заказы получал на обработку и интерпретацию полевых производственных геофизических данных в Ферганской геофизической экспедиции. Если нужно было проводить научную экспедицию в Байкальской Рифтовой Зоне, то производственные заказы получал от Иркутского Геофизического Объединения. Случилось так, что на работы по изучению Верхней мантии Алтае – Саянского региона я получил целевой заказ от Института Геологии и Геофизики Сибирского Отделения АН СССР. Это было замечательно. Не нужно было разрываться между несколькими темами, а можно было сосредоточиться на основном научном направлении. Памиро – Гиндукушский регион, Южный Тянь – Шань, Южно – Таджикскую депрессию изучал на средства, заработанные по договорам с Южно – Таджикской Геофизической Экспедиции. Кавказ, Куринскую впадину, Копетдаг, Мургабскую впадину и смежные регионы этой части Альпийского пояса удалось изучить на средства Туркменских геофизических организаций. И т. д., и т. п.
МНТЦ “Прогноз” вместо НИЧ ТашГУ.
Но наступили Горбачевские времена. Научные и производственные связи ослабли. Если и удавалось заключить договор, то только на поддержание штанов. Стимулы, связанные с возможностью проводить научные исследования за счет хоздоговорных тем исчезли. И тогда стало жалко упираться на сытых бюрократов научной части университета. МНТЦ ” Прогноз” заменил собой научную часть университета. Но только в нем я сам себе был и проректор по науке, и начальник научной части и всем остальным. И мог зарабатывать столько, сколько мог. Все свои договора я перевел в Прогноз. За мной потянулись многие другие руководители научных тем. Причем не только из моего университета, но и из других организаций. Мне нужно было только организовать работу Центра по высшему разряду, чтобы ко мне шли люди со своими проектами, а позже и поступали прямые заказы на выполнение научных исследований.
Капитал К. Маркса.
Сегодня мне ясно, что бизнесмен из меня не получился. В том смысле, как его многие понимают. Купи, перепродай, заработай, вложи, т. е. снова купи. И так далее, по К. Марксу. Товар – деньги – товар -… Мне всегда нравилась политэкономия. Еще в институте. Политэкономия капитализма была более интересна, чем социализма. Я смог прочитать, и не без удовольствия первый том Капитала . Политэкономия социализма мне казалась неудачной переработкой политэкономии капитализма. Как в настоящее время мне кажутся неудачными русские аналоги, словесные, многих терминов из области информационных технологий. Особенно это режет глаз и слух, когда имеешь дело с русифицированными интерфейсами известных программных продуктов.
Создаются суверенные научные словари.
По этому поводу припомнился один эпизод из недавней независимости Узбекистана. На ее заре, т. е. в начале 90-х прошлого столетия, чтобы подальше отойти от России, начали обогащать Узбекский язык путем создания специальных терминов на якобы узбекском языке. Поручено это было нашим университетским преподавателям и работникам АН РУ. Время показало, насколько это было оправдано. Многим, если не всем, обрусевшим научным терминам пытались найти эквиваленты на узбекском новоязе. Дошло до смешного. Приведу пример из близкой мне области науки – сейсмологии. Кстати, это обрусевшее слово в русском языке никогда не пытались как-то перевести на русский язык. Расскажу, что случилось со словом Сейсмограф. Так как сермяжно русского эквивалента этому термину не нашлось, решили его создать. Получилось ТряскоПис . А вот это слово, состоящее из простых русских слов перевели на узбекский язык, т. к. и слову Тряска , и слову Пис (от писать) уже подобрать эквиваленты на узбекском языке труда не составило.
А что стало со словом Магма. Ну, об этом как-нибудь в следующий раз.
Как я организовал МНТЦ. Мойжес Ефим Самойлович.
Что интересно, экономику геологоразведочных работ я прослушал с удовольствием. Закрепил ее составлением сметы в дипломном проекте. И это мне помогло в последующем, когда я стал разрабатывать проекты хоздоговорных работ. Итак, вернусь к тому, что бизнесмен из меня не важный. Но работу МНТЦ Прогноз организовать все же удалось. И помог мне в этом мой главный партнер – Мойжес Ефим Самойлович., в те времена работавший начальником Отдела труда и зарплаты Объединения Узбекгеофизика . Я его знал, т. к. у меня были хозяйственные договора с этой геофизической организацией. Ну и по другим каналам. Я вышел на него, и предложил принять участие в организации и последующей работе Центра. Ефим Самойлович, к моему удивлению, сразу согласился. И мы с ним проработали бок о бок несколько лет. Он предложил главным бухгалтером принять на работу его жену, Галину Николаевну Уланову, бухгалтера от бога. Уланова Г. Н. к тому времени вышла на пенсию, а ранее работала главным бухгалтером в крупных геологических организациях. В том числе и в Методической экспедиции по геолого-экономическим исследованиям (ВЦ МинГео Уз ССР). В МЭГЭИ я был распределен после института. Но в те времена главный бухгалтер для меня был чем-то иррациональным. У Галины Николаевны было несвойственное для многих главных бухгалтеров преимущество, она понимала, что главный бухгалтер должен хорошо считать и помогать этим самым руководству зарабатывать деньги. То есть бухгалтерия для бизнеса, а не наоборот. Мы втроем все и подняли. Два других партнера сразу, после учреждения Центра, отошли от дел.
Борис Борисович Таль-Вирский был против.
В то время, когда еще слово Брокер было нарицательным, проявлять подобного рода инициативы в научных кругах не было принято. Я предложил принять участие в организации Центра и своему завкафедрой, уважаемому Борису Борисовичу Таль-Вирскому (все знающие его люди для краткость звали его ББ, что и я буду делать в последующем). Но ББ отказался, сказав, что перестанет себя уважать, если согласится принять участие в каком – то кооперативе. Ну нет, так нет. Обошелся без ББ. Который, когда через год – другой созрел, очень обиделся на меня за то, что я его не переубедил.
Дела идут неплохо.
К тому времени дела у нас шли очень даже неплохо. Ефим Самойлович привлекал в Центр временные трудовые коллективы с финансированием, я так же не стоял в стороне от этой работы. Галина Николаевна тянула всю бухгалтерию. Себе в помощь привлекла к работе старшую дочь, Татьяну, которая в то время была начальником планово – экономического отдела Геофизического объединения. Мне оставалось только руководить. А почему не поводить руками, если все налажено, и бойко движется.
Моя семья перебралась в Штаты. Все меняется в личной жизни.
С 1994 года я остался один. Семья – бывшая жена с двумя дочками в начале 1994 года перебрались на жительства в США. И семья Мойжеса Ефима Самойловича и Улановой Галины Николаевна в чем – то заменила, на несколько лет, мне семью. Все праздники я отмечал с ними. Я думаю, что они даже имели на меня виды, как на потенциального жениха младшей дочери – Марины. Привлекательная, милая и неглупая женщина. Работала программистом в геофизике. Там же, где и отец, и старшая сестра. Но как-то не везло ей с замужеством. Но я оказался в этом вопросе не помощник для Галины Николаевны. Какое – то время, когда я остался вообще бездомным и без прописки, я жил в их большой пустующей квартире. Оплачивал только коммунальные расходы. И даже гараж использовал под склад. Это когда с научно – технической деятельности Прогноз перешел на коммерческую деятельность, преобразовавшись моими стараниями в брокерскую фирму. Могу сказать, что с партнером мне повезло. К сожалению, Ефима Самойловича уже нет в живых. Старшая дочь со своей семьей еще при мне перебралась в Израиль. Где сейчас Галина Николаевна с младшей дочерью я не знаю. Дай бог, чтобы они были живы и здоровы.
МНТЦ “Прогноз” на взлете. Моя первая стратегическая ошибка.
Но я начал рассказывать о МНТЦ Прогноз. Дела на удивление шли хорошо. У нас было много временных трудовых коллективов. Появилась возможность финансировать собственные научные проекты. Мою наивность и неприспособленность работать в новых условиях наглядно иллюстрирует следующий эпизод. Прогноз получил предложение организовать геофизические работы на нефть и газ за рубежом. Причем платить нам обещали валютой. Я, поразмыслив, отказался. Возиться с валютным счетом, с организацией работ за границей мне показалось ненужным. Дела и внутри страны шли неплохо. Ефим Самойлович не настоял. А он, как мне сейчас кажется, был готов. И это при том, что он был гораздо старше меня. В общем, почивал на лаврах. Центр продолжал бы развиваться, и, возможно, мы и превратились бы в серьезную геофизическую фирму, типа фирмы Щлюм – Берже, и выполняли бы работы не только внутри страны, но и за рубежом. В моем полном распоряжении был крупный вычислительный геофизический центр на базе мультипроцессорной системы ПС-2000. По тем временам одной из самых мощных вычислительных машин, предназначенных для обработки геофизических данных. Если бы все в одночасье не разрушилось, в связи с всеобщей независимостью. А я не сумел правильно оценить будущее.
Парад суверенитетов шагает по 1/6 части планеты Земля. Реорганизую МНТЦ в БФ.
В то время наука и техника, геология и геофизика стали никому не нужны. В моду стали входить умельцы с лозой. Зачем бурить скважины, тратиться на дорогостоящие геофизические работы. Умельцы с палочкой в руках заменят все эти ненужные и дорогостоящие пережитки прежней империи. Геофизика и геология стали жить бедно. Заказы уменьшились. Союз распался. А много заказов было из России и других союзных республик. Пришлось переориентировать работу МНТЦ Прогноз. Учредить Брокерскую фирму Прогноз . По тем временам слово брокер было почти ругательством. Такие вот были времена. Я с любопытством почитывал Экономическую газету. Позже появился Коммерсантъ. Статьи и заметки о биржах, фондовом рынке были в диковинку.
Я – помброкера на бирже “Ташкент”. Володя Кокая.
Когда в Ташкенте появилась товарно-сырьевая (по совместительству и фондовая) биржа Ташкент я в, учебных целях, подрядился работать помощником брокера в одну из брокерских контор. Хозяевами этой конторы были братья Кокая. Старшего звали Володя. Он и был хозяин. Я к ним устроился по знакомству. Это был совсем другой мир людей. Я с такими людьми ранее не сталкивался. Чрезвычайно деловые и предприимчивые. Пожалуй, это были первые бизнесмены, с которыми мне пришлось близко соприкоснуться. Что интересно, я на бирже познакомился со многими подобными людьми, а с кем – то даже прониклись взаимными симпатиями. Хотя в бизнесе это практически невозможно, на долгий срок. Кто-то кого – то обязательно подведет. Что – то не поставит в срок. Не проплатит. Даже не по своей вине или непроизвольно. Начались первые сделки. Договора поручения, оферты, форс – мажоры, условия оплаты, отгрузки. И т. д и т. п.
Мои первые сделки на бирже.
Все было внове, в диковинку. Но уже тогда мне стало ясно, что лучше всего торговать деньгами, или, в крайнем случае, ценными бумагами. Но до этого еще нужно было дорасти. Итак, все было сложно, но я еще и осложнял себе жизнь сам. Усложнял сделки на столько, что они не доводились до конца и приносили доход другим. Одну несостоявшуюся сделку я хорошо запомнил. И она послужила мне уроком на будущее. Мне, как брокеру, предложили продать на бирже партию швейных машинок. Фактически швейный цех. Какой–то кооператив сворачивал работу. Мне Володя К. предложил выставить их на бирже Ташкент. И если бы я это сделал, они в первый же день ушли бы. Это я позже понял. Но мы с моим товарищем, геологом, еще лучшим бизнесменом, чем я, Аликом Рафиковым, решили выставлять их на Чимкентской бирже, где хозяином был родственник Алика. Пока все это обсуждали и рядили, совещались, оформляли документы, застольничали, товар ушел мимо нас. Хороший я получил урок на будущее.
На перепутье. Внебиржевой рынок. Миша Магазинер.
Итак, с начала 90-х, в поисках пропитания, мне пришлось заниматься многим, что никак нельзя назвать геофизикой. В бизнес я начал входить с купли – продажи товаров. У меня появился очень энергичный бизнес – партнер, тоже геофизик, Миша Магазинер. Я его взял в партнеры. По совместным сделкам, а практически все сделки были совместными, прибыли делилась пополам. Торговали всем подряд. Металлом, сельхозпродукцией, нефтепродуктами, промышленными товарами, стройматериалами, одеждой, напитками, продуктами питания. шинами, запчастями, электроникой, лесом. Как сказал старший брат младшему, в культовом фильме А. Балабанова “Брат”, на вопрос “А чем мы будем заниматься?” – “А всем!”. Так и мы, торговали всем, что подвернется под руку. Особо стоит хлопок. Дела шли. Я купил брокерские места на нескольких биржах, в том числе и на бирже недвижимости, предполагая принять участие в малой приватизации. Даже прикупили несколько объектов недвижимости.
Торговые связи разрываются. Пора переключаться на приватизацию внутри страны.
Узбекский рынок постепенно замыкался. Связи разрывались. Уже проплаченные нефтепродукты из Омска не поступили. Несколько вагонов с сухофруктами на Дальний Восток не дошли. Партнеры из Уфы, куда мы поставили скоропортящуюся сельхозпродукцию, подвели. И я с трудом покрыл убытки. Счет можно продолжать. Я стал думать о том, что пора отходить от торговли товарами и переходить на торговлю ценными бумагами. Но рынок ценных бумаг еще нужно было создавать. В РУ начиналась приватизация. Открылась первая кузница кадров для РЦБ – Национальный центр по подготовке специалистов РЦБ Узбекистана. Центр организовал Бутиков Игорь Леонидович. Я его знал по работе на Республиканской Товарно-Сырьевой Бирже. Он заведовал отделом ценных бумаг. Этот отдел возник в 1992 году, и тут же свернул свою работу. Эта деятельность оказалась уголовно наказуемой по действующему в то время законодательству. Тем не менее, они что-то продавали. Брокерские места на любых биржах, открывавшихся на территории бывшего Советского Союза, акции некоторых компаний, которые в последующем рухнули. В общем, ничего серьезного. Но Игорь не унывал. Защитил в Москве диссертацию по РЦБ, подготовил и протолкнул первый в РУ закон “О Фондовой Бирже и Ценных Бумагах”, принял активное участие в подготовке Постановления КМ РУ о первых шагах приватизации.
Я – слушатель первого набора курсов по подготовке специалистов РЦБ.
Ну и конечно, как я упомянул, организовал учебный центр, получивший эксклюзивное право на подготовку лицензированных специалистов РЦБ РУ. Куда я и пошел учиться, оплатив свою учебу из средств соей компании, т. е. БФ Прогноз. Учился несколько месяцев, с увлечением. Все было внове, интересно. И предмет изучения – РЦБ, и люди, которые меня окружали. Даже перед сном, в постели, просматривал конспекты прослушанных лекций. Это был, по сути, первый набор. Многие из этих людей, на какой – то период, стали ключевыми фигурами зарождающегося РЦБ РУ. Кто из бизнеса, как я, кто из Минфина, кто из ГКИ, из МВЭС. Кто с бирж. Выпускные экзамены сдал легко. Принимали в Минфине. Председателем комиссии был Первый замминистра. Членами комиссии – руководящие работники Минфина, ГКИ.
Готовлю “Прогноз” к работе на РЦБ Узбекистана.
Параллельно с обучением и сдачей экзаменов, подготовил изменения и дополнения в устав БФ Прогноз, дающие право работать на РЦБ РУ, зарегистрировал их в Минфине. Купил брокерское место на Республиканской Фондовой Бирже (РФБ). Моя Брокерская Контора (БК) имела №2. Под номером 1 была контора Агропромбанка. Итак, все было готово для работы на РЦБ РУ – Лицензия Минфина, перерегистрированный Устав БФ Прогноз, Зарегистрированная на Фондовой бирже БК №2. А главное, нас уже ждали чиновники ГКИ, Минфина и Отраслевых министерств, попавших под приватизацию, у которых были зарегистрированные первые эмиссии ЦБ приватизируемых предприятий второго этапа приватизации. Большой приватизации, которая только – только начиналась, и ждала нашего прихода на еще несуществующий РЦБ РУ.
