Праздники прошли и партия готовиться к началу полевых работ. Волков с Краевым решили начать с поймы. Начать с поймы было заманчиво: нет проблем с бурением, нет проблем и с материалом. К тому же, в пойме нет такого сумасшедшего северного ветра и сумасшедшего фона сейсмических ветровых помех. И партия могла сразу начать получать желанные проектные км, но с геологической точки зрения, это была бы просто “туфта”.
Согласно проекту, нам нужно было найти и передать под глубокое бурение локальную структуру, которая могла содержать УВ, но профиля, отработанные в пойме, повисли в воздухе. Мы бы не смогли точно передать корреляцию опорных сейсмических волн, с поймы на нашу основную проектную площадь, которая располагалась в тундре на 80 м выше поймы, и это были пустые км. Поэтому, для меня, о км в пойме, не могло быть речи. Но Волков прекрасно знал, что экспедиция, не меньше его заинтересована сообщить в Тюмень о начале работ и выполненных сейсмических км, а там, не будут вникать – висячие это или нет км, решают они геологическую задачу или нет. Всем нужны были км для сводок и все готовы были обманывать и себя, и друг друга. Я было попробовал возражать. Но это было бесполезно. Здесь я был бессилен.
Итак: пойма. Я держу в голове план будущих работ. Сумасшедший спуск всего полевого отряда на пойму с тем, чтобы через некоторое время, опять подниматься наверх. Буераки, овраги и кустарник. Холод. Ветер. Конечно, нет проблем с бурением, потому что здесь нет вечной мерзлоты. Но это были бы пустые км. Всё это, была бы пустая трата сил, нервов моих и моего отряда. И всё это не приближало меня ни на шаг к моей цели. Мне нужны только км, отдающие запахом УВ. Мне нужны только км, которые могли превратиться в реальные углеводороды. Я спал и видел, как я приезжаю в Москву к своей балерине, обнимаю свою девочку и показываю свежий номер номер “Правды,”с сообщением о том, что молодой геофизик Марлен Шарафутдинов, нашёл первое в стране, Заполярное месторождение газа и … веду её в ЗАГС.
