Два сапога




Краев был не только бывший комсомольский функционер. Он был ещё умница от природы. Мне нужно было ограждение от Волкова, а Краев был идеальным человеком для этого. Я не мог и не хотел участвовать в партийных политических разборках. От моей работы в партии, зависело слишком много или вернее все. Я был рабочим механизмом в партии и должен был исполнять роль метронома. Я не мог ошибаться и допускать каких – либо оплошностей, в этой, полуживой партии, а Краев постепенно и умело изолировал Волкова от меня.

Он стал буфером между мной и Волковым. Конечно, сказался его большой опыт работы на посту секретаря  комсомольской организации в Свердловском  Горном. Это был типичный, партийный функционер, но с незаурядным аналитическим умом. Он не лез никуда на рожон и всё тщательно просчитывал. Он просчитается в жизни, наверное, только один раз, когда много лет спустя, по нелепой случайности, погибнет под колёсами машины, у порога своей Московской квартиры.

Мы идеально подходили друг для друга. Мы были близнецы и по возрасту, и по образованию и по интеллекту. Мы понимали друг друга, с полу слова. . Мы были два сапога пара, с той лишь разницей, что Аркадий, был политиком, наверное, с пелёнок, а я – бойцом, с того же возраста. Аркадий вступил в партию ещё в институте, в середине пятидесятых, когда каждому дебилу в стране, уже стало ясно, что КПСС не несёт никаких светлых идеалов, а это просто партия власти и карьеристов. Но он держал нос по ветру и тотчас вернул партбилет в 90-х, когда партия потеряла власть. Он хотел делить с партией её дивиденды, но отнюдь не её проблемы.