15. Железная рука оператора




Чередой идут рабочие будни. Каждый наступающий новый день, похож и не похож, на предыдущий. Мы заканчивали отработку профилей на вырубленных просеках, надо было выяснить возможность работы по целику, т.е. прокладывать просеки своими силами. В этом случае, трактора своим форкопами, прокладывают две параллельные дороги с односторонним движением, поскольку поваленные стволы деревьев, не позволяют использовать одну и ту же дорогу в обоих направлениях. Выбрав свободный момент, я с трактористом, Васей Надеиным, отправляемся на разведку. Прокладываем примерно пяток км. такой односторонней дороги, и по этой же дороге, со всеми предосторожностями, возвращаемся обратно. Но нет, не получилось. Молодая сосёнка, невесть каким образом, пролезла между гусеницей и кожухом дизеля, и высадила нам переднее лобовое стекло, Васиного новенького С-100. Василий чуть не плакал, да и я готов был пустить слезу, как соучастник. И не знали мы тогда, какой бесценный дар преподнесла нам судьба в этот момент…

Но вот, позади почти три месяца работ, и до выезда на базу, на очередной отдых, ещё пару дней. Заканчивался рабочий день. Мне неожиданно сообщают, что дизтоплива осталось впритык, и нам может не хватить, на оставшиеся, пару дней. Я вызываю, всё того же, Василия, и предупреждаю его, что едем ночью на базу, за бочкой солярки. Я решил ехать с ним сам. Посылать было просто некого: день в отряде выдался напряженным, но других дней  и не бывает. Мы все зажаты в четырех-метровой просеке таёжного сейсмического профиля, набитом до отказа балками, бур-станками, емкостями и движущимися тракторами. Тебя могут придавить, задавить или просто подорвать. Здесь властвует железный ритм: взрыв – смотка – переезд – размотка – взрыв. Так от зари до зари, изо дня в день, тридцать или более дней подряд. И здесь управляет железная рука оператора, всё подчинено его воле, всё зависит от его профессионализма и от интеллекта.

Оператор должен безошибочно определить глубину скважины и величину заряда. Он должен исключить любой отказ аппаратуры и безошибочно зарегистрировать сейсмограмму, оценить качество получаемого материала и  внести коррективы для его улучшения. Но это далеко не всё. Оператор должен манипулировать психикой отряда. Не давать ему впадать в уныние и заражаться вирусами недовольства и конфликта. Пожалуй, это  самое трудное и главное в профессии оператора. Этому таланту – таланту разряжать все конфликтные ситуации со своими рабочими, я учился у Каравацкой Е.В. и у Высоцкого В.Т., а их главными инструментами в этих случаях всегда были … выдержка и юмор. Да, они были настоящими профи…

Ночь и мы с Василием мчимся на базу. Вот, на нашем пути, обычная протока Оби. Такие протоки черпают воды из Оби, петляют по её пойме и затем вновь возвращают свои воды полноводной Оби. Обские протоки отличаются взбалмошным характером и коварством. Они могут неожиданно прорвать свои берега, прорыть  новое русло и соединиться с Обью в другом месте. На протоки не составляют лоций, потому что они все время меняют  фарватер и положение своих мелей.

Ширина нашей протоки была порядка 50 -70 м., а её заснеженные, пологие берега, поросли кустарником и мелколесьем. Мы останавливаемся на берегу протоки. Медленно съезжаем на лед и останавливаемся. Затем Василий включает пятую скорость, одновременно берёт рычаг сцепления на себя и одновременно переводит рукоятку газа в крайнее – максимальное положение. Трактор срывается с места и, как оголтелый, мчится к противоположному берегу. Стоит невообразимый грохот. Даже в закрытой кабине, сквозь мощный рёв тракторного дизеля, ты слышишь, как трещит лёд, под грохочущими гусеницами нашего трактора. Мое сердце останавливается, проваливается вниз и мне кажется, что и мы вот – вот провалимся в тартарары, на дно протоки. Но нет! Трактор благополучно достигает противоположного берега, взлетает на него и мы, уже не сбавляя скорости, продолжаем приближаться к базе. Там мы заправляем трактор под завязку, закрепляем на форкопе бочку солярки, мчимся снова к протоке и форсируем её, опять строго по предыдущему алгоритму. Как ни странно, но именно этот алгоритм, проверенный многими годами практики, сохранил жизнь не одному десятку трактористов. В силу своей пластичности лед перед своим разрушением должен обязательно прогнуться и этого времени обычно бывает, чтобы трактор успел занять новую позицию, на ещё не начавшемся прогибаться, участке льда, потом на следующем и так далее, но бывает и наоборот… Когда лед, всё-таки, не выдерживает, то трактор на полной скорости уходит далеко под цельный лёд, и у тракториста и его пассажиров, нет никаких шансов выбраться из затонувшего трактора.

Вообще то, открытие основных зимних переправ в Сибири, после ледостава, по сложности своего ритуала, сродни чайной церемонии. Долбят лунки и проверяют толщину льда на всем участке переправы, затем с трактора снимают крышу, а на тракториста надевают спасательный жилет или круг и после этого пускают трактор по переправе, в сопровождении спасательной команды. Но это на главных переправах, а в сейсмических партиях – это, конечно, не выполняется, поэтому, редкий зимний, полевой сезон в экспедициях, обходится без утопления трактора и человеческих жертв.